Метафоризм в режиссуре
Р.-М.Рильке
писал о скульпторе Родене: «Он - тот внимательный, кто ничего не
упускает, тот любящий, кто все приемлет, тот терпеливый, кто не высчитывает времени и даже не
думает о том, чтобы стремиться к доступному. И все то, на что он
смотрит, что
схватывает своим зрением, становится для него единственным
- миром, в котором все происходит» (228, стр.205).
Режиссер выступает как художественный критик, когда он занят
пьесой как таковой. Идеал отношения режиссера к пьесе - отношение Родена к
модели, засвидетельствованное Рильке.
Не тем, «как можно пьесу поставить», «что с нею сделать», чтобы
продемонстрировать свое мастерство, свою оригинальность; не тем,
насколько она понравится зрителям, или как сделать, чтобы она была
наилучшим образом принята ими, а только и исключительно - ею самой как содержательным
произведением искусства, воспроизводящим определенные явления
человеческой жизни.
Значит, прежде всего режиссер занят этими именно жизненными
явлениями. Как могло в жизни происходить все то, что изображено в пьесе?
Какая борьба - кого с кем, за что и почему - в каждой данной сцене
должна, следовательно, происходить? Эта область работы режиссера рассмотрена
мною в книге «Режиссура как практическая психология» (98). Изучение реального
течения событий, воспроизведенных в пьесе, — условие
профессионального подхода к ней. Но это еще не режиссура
как художественная критика. Не искусство толкования.
Дело
в том, что изображенное в пьесе не только могло происходить по-разному, но
могло быть и изображено в пьесе по-разному в диапазоне, который даже и установлен
быть не может. «По-разному» - не вследствие небрежности автора,
или неизбежных пробелов всякого словесного обозначения событий и не
потому, что таков дефект драматургии как рода художественной
литературы, а потому, что такова специфическая - необходимая и плодотворная - особенность драматургии.
Говоря о драме, Л.С. Выготский отметил, что ее «особенность
состоит в том, что драма обычно в качестве своего материала
избирает борьбу, и та борьба, которая заключена уже в главном
материале, несколько затемняет ту борьбу художественных элементов, которые
подымаются над обыкновенной драматической борьбой. Это очень понятно, если принять во
внимание, что всякая драма, в сущности говоря, есть не законченное
художественное произведение, а только материал для театрального
представления; поэтому мы с трудом различаем содержание и форму в драме, и это
несколько затрудняет ее понимание» (56, стр.289).
Поэтому режиссер как художественный критик изучает не только
воспроизведенное в пьесе, но и то, что в ней есть особенного
как в произведении искусства, изображающем явления жизни; режиссер
изучает и то и другое как специалист-профессионал в области
взаимодействия и борьбы.
А это значит: в пьесе для него нет пробелов - в ней отсутствует
только лишнее, что не нужно драме как
произведению литературы, что относится, по выражению Л.С. Выготского, к
«театральному представлению». Драма как таковая ставит
режиссеру жесткие границы, но предоставляет и достаточную
свободу для толкования изображенных в ней событий. В границах
некоторого смысла она многозначна. И в этом сочетании многозначности и единого смысла
заключена широта и значительность ее обобщающего содержания - ее метафоричность.
Режиссеру как художественному критику существенна художественность
словесного воспроизведения того, что
дано в пьесе. В каждом конкретном случае «художественность» эта
не поддается ни измерению, ни даже словесному определению или
описанию. Она может быть охарактеризована лишь в общих чертах, как нечто
присущее всем явлениям искусства, но в каждом произведении
реализующееся неповторимо, в
частности в едва уловимых
«чуть-чуть», как писали об
этом многие авторы, а особенно точно и категорично - Л. Толстой (278,
стр.417).
Это «нечто» можно назвать «метафоричностью» - неожиданным
слиянием, уподоблением разнородного. «Метафоризм, - писал Б.Л. Пастернак, -
естественное следствие недолговечности человека и надолго
задуманной огромности его задач. При этом несоответствии он
вынужден смотреть на вещи по-орлиному зорко и объясняться мгновенными и сразу
понятными озарениями. Это и есть поэзия - метафоризм - стенография большой личности,
скоропись ее духа» (211,' стр.795).
|
|