Но ее нет. Шаги были не ее. "Леночка!" – вспомнилось,
что у соседской дочки туфли на таких же каблучках...
Так или примерно так было выполнено упражнение. Рассказано о нем много,
а длилось оно меньше, чем полминуты. И в полминуты вместилось столько
внутренних видений и мыслей. Потому и родилось чувство правды, когда вы стояли,
разочарованный, у открытой двери.
— Стойте у двери и ждите.
Найдите несколько оправданий этого действия в различных
предлагаемых обстоятельствах времени и места. Постройте логическую и
последовательную цепочку внутренних видений от начала и до конца действия.
Есть у Станиславского большой перечень глаголов, определяющих цели
действия: разжалобить, испугать, возмутить, заинтересовать, успокоить и т. д..
Однако нельзя ограничиваться только поисками глагола, соответствующего
действию. Вряд ли самая скромная цель действия исчерпывается одним глаголом.
— Смотрю в окно, чтобы успокоить подходящую к дому сестру: я уже
приехал, жив, здоров, весел, жду ее с новостями... Что я делаю физически? А вот
что:
- смотрю на ту сторону улицы,
где сестра должна появиться из-за угла, от автобусной остановки;
- стараюсь не пропустить
момента, когда она появится, различить ее среди прохожих;
- вспоминаю, как она
беспокоилась при моем отъезде, представляю себе, как будет она
вглядываться в мое окошко, едва покажется из-за угла;
- улыбаюсь, увидев ее, машу
рукой, чтобы она увидела – я дома!
Я все это делаю – физически, на самом деле, полностью, до конца. В
ходе действия мне требуются все новые и новые конкретные обстоятельства жизни.
Я их нахожу, вспоминаю, придумываю.
И каждый раз помню – действие должно быть доведено до полной
правды и веры, до ощущения физического чувства правды.
ПРЕДЛАГАЕМЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ВРЕМЕНИ И МЕСТА
Сложность приведенных выше простейших заданий Станиславского –
стоять, ходить, сидеть – в их кажущейся несложности!
Право, каждое задание представляется таким простым, что невольно
подумаешь – стоит ли выполнять его, время тратить?
— Встать, чтобы обратить на себя внимание.
Ну и что? Какие тут сложности? Зачем это тренировать? Пожалуйста,
встал. Обращаю на себя внимание...
Беспощадный контролер чувства правды сразу же отметит фальшь в
этом лихом бездумном вставании. Нет, оказывается, не так все просто, если
воспитывается художническая нетерпимость к случайному, приблизительному, к
"кое-как".
Это простое действие "встать, чтобы обратить на себя
внимание" в реальной нашей жизни действительно не представляет труда и
выполняется почти механически, потому что оно:
- логически вытекает из
предыдущего жизненного действия,
- возникает как естественная
необходимость данного момента жизни,
- наполнено конкретным
содержанием,
- устремлено к выполняемой цели.
Нам нужно встать, нужно обратить на себя внимание.
Вот мы и встаем. И находим способы привлечь взгляд нужного нам человека.
Это в реальной жизни. А в сценической? Что делать, чтобы появилось
это – нужно встать? Действовать по логике жизни, то есть знать и
чувствовать –
- где ты сидишь?
- чье внимание тебе нужно
привлечь?
- для чего?
Наивно было бы надеяться, что достаточно ответить себе на эти три
вопроса – и процесс органики обеспечен. Нет, требовательное чувство правды
актера заставит много раз пробовать – вставать снова и снова, пока придирчивый
внутренний контролер не отметит: "Верю!"
Тренируясь, необходимо все шире окружать действие вымыслами
воображения. Любое изменение предлагаемых обстоятельств изменит (неуловимо и
отчетливо) характер действия.
Станиславский дает длинные перечни предлагаемых обстоятельств
времени и места:
1.
Если б дело происходило днем (солнце, пасмурно), ночью
(темно, луна), рассвет, утро (то же), вечер, закат (то же).
2.
Если б дело происходило зимой (мороз трескучий,
умеренный), весной (холод, тепло), летом (ясно, дождь), осенью (ясно, дождь).
3.
Если б дело происходило в наше время, в 20-60-х годах
прошлого столетия, в XVIII веке, в средние века, в античные времена, в
доисторические.
|
|
|