Они неразлучны с нами. Мы уславливаемся о встрече у Медного
всадника, и в то же мгновение, хотим мы того или нет, в зрительной памяти
возникает внутреннее видение набережной Невы возле памятника. Мы слышим в
разговоре прохожих: "В Доме книги Есенина продают!" – и эта фраза
моментально вызывает в нашем воображении несколько внутренних видений, одно за
другим: мы видим и общий вид дома, и лестницу, ведущую на второй этаж, и людей
возле прилавка, и (даже!) полку в собственном книжном шкафу, на которой стоит
томик Есенина.
Разумеется, условный термин "видение" не абсолютно
точен. Не фотография же это, запрятанная в наш мозг! Но пусть термин неточен.
Его образный смысл ясен и близок актеру. Когда Станиславский требует –
"пропускайте в своем воображении киноленту видений", актеру
совершенно ясно, что надо делать.
Между тем внутренние видения еще не пользуются в театральной
педагогике полным признанием. Кое-кто пренебрежительно называет шаманством
всякую работу актера над своими внутренними видениями. Необходимо их
реабилитировать!
Интересные опыты, поставленные А. Н. Соколовым в
электрофизиологической лаборатории Института психологии АПН РФ, выясняют
отношения между мысленной речью и внутренними видениями.
Учитывая диалектическое единство мысли и речи, нужно помнить также
о различии и своеобразии того и другого. Напоминая об этом, А. Н. Соколов
описывает следующий опыт. Испытуемому предлагается повторять про себя
какое-нибудь слово и одновременно заучивать какой-либо текст. Вначале
повторяемое слово мешает заучиванию. Испытуемый, мысленно произнося это
слово-помеху, "тем самым вызывает напряжение в органах речи, которое
передается в мозг и затрудняет восприятие текста. Говоря языком теории
информации, канал связи, то есть внутренняя речь, оказывается загруженной. Но с
течением времени человек приспосабливается и запоминает текст так же быстро,
как и в отсутствие помехи. Очевидно, в своей внутренней речи человек заменяет
"проговаривание" слова каким-нибудь зрительным образом – картиной, –
который не связан с работой мышц органов речи".
Показательны также опыты, выясняющие соотношение между мысленной
речью и зрительными образами. "Установлено, что когда у человека возникает
какой-либо образ, глаз у него приходит в движение. Так происходит всегда, даже
если глаза закрыты, как, например, при сновидениях. Перемещения глазного яблока
вызывают разность потенциалов между сетчаткой и роговицей. Запись этих
потенциалов (окулограмма) сравнивается с записью напряжений мышц органов
речи". Так изучаются связи между первой сигнальной системой – в данном
случае зрительными ощущениями – и второй сигнальной системой, или речью.
Мысль может осознаваться человеком как логический и
последовательный ряд слов. Та же цель может осознаваться как цепочка видений,
потому что видения неразрывно связаны со словами. Наконец, мысль может
осознаваться как сочетание отрывочных слов, зрительных образов и других
следовых рефлексов, в том числе рефлексов эмоциональной памяти.
Освоение жизненного действия в актерском тренинге включает в себя
и освоение механизмов словесного действия. Мы требуем непрерывности действия, а
значит, непрерывности всех элементов, из которых оно слагается. В частности,
элементов мысленного действия.
Условимся, что всякое мысленное действие (в том числе и внутренний
монолог) существует в переплетении трех компонентов:
1.
мысленная речь,
2.
лента видений,
3.
микроречь.
Каждый человек легко может "подслушать" и
"подсмотреть" у себя и то, и другое, и третье.
Последовательный ряд мысленных слов и фраз, беззвучно
проговариваемых про себя, назовем мысленной речью. Мысли в виде цепочки
непрерывно возникающих видений, когда слова не всегда осознаются, – это лента видений.
Третья разновидность наиболее сложна. Это не просто сочетание
элементов мысленной речи и видений. Это как бы сокращенная и спешная запись,
перемежающаяся кинокадрами; стенографический эмоциональный конспект, в котором
одно слово заменяет целую фразу, один следовой рефлекс напоминает о целом
комплексе определенного физического самочувствия, а один зрительный образ тянет
за собой десяток ассоциаций. Поскольку основой здесь является словесная
система, мы называем эту разновидность мысленного действия – микроречью. Вряд
ли нужно упоминать, что ни одно из перечисленных явлений не существует в чистом
виде. Всякая мысль – конгломерат этих трех компонентов с преобладанием одного,
другого или третьего.
|
|
|