Как будто бы отсюда можно исключить только испол­нительские искусства: актерское, музыкантское, вокальное. Но и то — немало, вероятно, было исполнителей, совершен­ство которых недостаточно оценено современниками. И будь оно записано на пленку — могло бы вызвать восторг у сле­дующих поколений и послужить источником целой новой школы. А так — пропало.

Если же судить не по делам, а по его психическому устройству и по процессу его работы, то (с объективной же точки зрения) гений, это — гармоническое сочетание в одном человеке многих психических качеств, необходи­мых для совершения больших творческих дел.

Причем, если каких качеств у него не хватает, — гений, вопреки всему, их приобретает. Нет усидчивости — приобре­тается усидчивость; нет техники — приобретается и техника.

А. Гений и труд

Единичные взлеты вдохновенья, блестящие мысли, недо­работанные и нереализованные, — это не гениальность; это типичное дилетантство. Даровитые незаконченные наброс­ки, куча недоделанных эскизов и ссылки то на неблаго­приятные условия, то на нежелание: «Видите, как талант­ливо... И если бы я только захотел, — я мог бы стать гени­ем; но я не хочу... Зачем?..» Он не не хочет, а просто — не может. Гений не может не гореть, не работать, не воро­вать у жизни минуты — ему необходимо дойти до конца, до завершения своего труда.

А этому — достаточно самодовольно красоваться своей одаренностью, пленять поклонников, вызывать восторг и удивление близких друзей и домашних. Да самому упи­ваться собственным воображаемым величием. Это сверка­ющая способность, от которой человечеству не холодно, не жарко. Это — пустоцвет, бессемянные колосья, задрав­шие от пустоты своей гордо свою голову и годные только на солому.

Гениальность же не только специальная одаренность, не только талант; прежде всего, это — человеческая крупно­та, и огромный серьез, и понимание важности своего дела.

Вот письмо гения к дилетанту, из него можно понять многое: «Что у тебя за теория, друг мой, что картина должна быть написана сразу и проч. и проч.?

Когда ты в этом убедился? Поверь, что везде нужен труд, и огромный. Поверь, что легкое изящное стихотво­рение Пушкина, в несколько строчек, потому и кажется написанным сразу, что оно слишком долго клеилось и пе­ремарывалось у Пушкина. Это — факты.

Гоголь восемь лет писал "Мертвые души". Всё, что на­писано сразу, — всё было незрелое. <...>

Ты явно смешиваешь вдохновенье, т. е. первое, мгно­венное создание картины или движения в душе (что все­гда так и делается), с работой.

Я, например, сцену тотчас же и записываю так, как она мне явилась впервые, и рад ей; но потом целые месяцы, год обрабатываю ее, вдохновляюсь ею по нескольку раз, а не один (потому что люблю эту сцену). И несколько раз прибавлю к ней или убавляю что-нибудь, как уже и бы­ло у меня, и поверь, что выходило гораздо лучше».

(Письмо Ф. М. Достоевского к брату)³⁷.

 

Блестки и «мерцания гения», счастливые идеи, мгно­венные проблески, «вдохновения»... если всё дело этим только и ограничивается — в них толку мало.

— Какой ты бездельник и шалопай! Знаешь, ли ты, чем ты занимаешься? Вот уже два часа, как ты смотришь на крышку, как она поднимается и хлопает по котелку, от­того что там кипит вода!

Так говорила однажды мать маленькому Уатту, когда он в первый раз заметил силу пара и думал, что не пло­хо бы было придумать что-нибудь такое, чтобы как-нибудь прибрать к рукам и пустить в ход эту силу...

Гениальная идея? — гениальная. А не прибавь он к этой идее несколько десятков лет упорного труда, так всё и кон­чилось бы ничем; и мать его совершенно была бы права.

И с каждым из нас бывают такие случаи: приходят идеи, проекты, догадки... Залетит такая гостья, как в пу­стой дом птица, — покружит, покружит — ничего интерес­ного тут нет ей, и она никому не нужна... и улетает даль­ше... искать другое, более гостеприимное место...

Часто приходится слышать то о том, то о другом: «Ка­кой даровитый! Он просто — гений! Жаль, что ленив, — был бы великим человеком». Так можно говорить, не по­нимая сути дела. Если ленив, если ничего не делает в сво­ей области, значит — никак не гений. Просто по ошибке природа наделила человека блестящей и совершенно ненуж­ной ему способностью. Так, как, например, ворону наде­лила она всеми данными для чудесного соловьиного пения. Это мало кто знает, но, оказывается, у вороны точно та­кое же устройство всего голосового аппарата, как у со­ловья, — разницы никакой. И вот... все-таки, кроме карканья, ничем она нас не радует. Ничуть не лучше этого и «гений-бездельник».

Читать далее...

Актеры

Режиссеры

Композиторы